Я не умею завязывать галстук! Вернее один раз, я его завязать смогу, но это уже, - до тех пор, пока хватит воздуха. Говорят не мужское это дело, - на шее себе узлы вязать, у женщин это искусство от матери к дочке, под большим секретом передается. Ведь чего скрывать, узел узлу – рознь! Какой и ослабить можно, а какой…ну сами понимаете.   Узел на галстуке, это лицо семьи, он может рассказать очень много, не только о том кто его носит, но и о той кто его завязывает. Скажем, об ее чувствах к повязанному, о ближайших планах на вас, массу подробностей ее характера и главное, сравнивая узлы можно найти - на какой сволочи она тренировалась, совершенствуя тонкости этого искусства.   Ну, хорошо, - узел на галстуке, а вот, - семейные узы, - они их так вяжут, что потом уже другой надо быть крупным профессионалом, что бы знать, как, и   за какой кончик надо подергать, что бы эти узы развязались.     И вот анализируя это, складывается такое мнение, что вязание узлов это неотъемлемая часть человеческой культуры, пришедшая в наше время из глубины веков. И знаете, каждая культура вязала свои узлы. Но, вязание узлов было не просто забавой, типа – «удави соседа», узелки были языком, который был доступен посвященным. Узелковая письменность была, - одним из древнейших видов письменности. Узелковым письмом «кипу» и «вампум» пользовались древние инки и ирокезы. Узелковое письмо   «цзе-шен» было известно в древнем Китае. Популярным было это письмо и у карел и финнов, где до сих пор находят клубки с узелковыми письменами.     Вот я и предлагаю сделать маленький экскурс, в историю вязания узлов, ну хотя бы,   -  славянской культуры.   Есть основания полагать, что еще задолго до Кирилла и Мефодия (которых называют изобретателями славянской письменности), славяне имели свою оригинальную систему письма, - так называемую узелковую письменность. Знаки этой «письмен­ности» не записывались, а передавались с помощью узелков, завязанных на нитях, которые заматывались в клубки-книги.       Память о древнем узелковом письме осталась в нашем языке, в фольклоре, в памятниках культуры. Мы до сих пор - завязываем «узелки на память» , говорим: связать мысль», «связывать слово со словом», «говорить путанно», «спутать смысл», - а также: «клубок песен», «нить повествования», «узел проблем», «хитросплетение сюжета», «завязка» и «развязка » - о начале и конце художественного произведения, «неувязка» - о бессмыслице в тексте, и пр.   Сохранилась и пословица, напоминающая нам о бытовании в древности узелкового письма: «Что знала, то сказала, на нитку   нанизала», «не сыпь мне соль на раны» - хотя нет, это кажется, из чего-то другого.   В сказках Иван-царевич, прежде чем отправиться в путе­шествие, за женой жабой, получает клубок от бабы Яги. И как знать, может быть это не простой клубок, а своеобразный древний путеводитель? Разматывая его, Иван-царевич читал узелковые записи и таким образом узнавал, как добраться до нужного ему места. Сказка о клубке бабы Яги уводит нас в давние времена, где баба Яга, видится мне, как библиотекарь - хранительница «библиотеки клубков».                                            У древних славян, по всей видимости, имелись клубки с узелковыми письменами, содержащие географические сведения, клубки мифов и религиозных языческих гимнов, заклинаний. Хранились эти клубки в специальных берестяных коробах. И может быть   отсюда, пошло выражение: «наврать с три короба», которое могло возникнуть в то время, когда мифы, хранящиеся в клубках, в таких коробах, воспринимались как языческая ересь? При чтении нити с узелками, скорее всего «наматыва­лись на усы» — очень может быть, что «усы» это приспособления для чтения.   О священном узелковом письме есть упоминание и в карело-финском эпосе «Калевала»: Наносил мне песен дождик, Мне навеял песен ветер, Принесли морские волны... Я в один клубок смотал их, И в одну связал я связку... И в амбаре под стропила В медном ларчике их спрятал.   В фольклорной записи Элиаса Леннрота, собирателя «Калевалы», есть еще более интересные строки, записанные им от знаменитого рунопевца Архиппа Иванова-Пертунена (1769—1841). Рунопевцы пели их в качестве зачина перед исполнением рун: Вот развязываю узел, Вот клубочек распускаю, Запою я песнь из лучших, Из прекраснейших исполню...                В древности узелковая письменность была распространена довольно широко. Это подтверждают археологические на­ходки. На многих предметах, поднятых из захоронений языческого времени, видны несимметричные изображения узлов, служившие, на мой взгляд, не только для украшения (рис. 2).     Сложность этих изображений, напоминающих письменность восточных народов, могла применяться и для передачи слов. Каждому узлу соответствовало свое слово. С помощью дополнительных узелков сообщали дополни­тельные сведения о нем, например его число, часть речи и пр. Разумеется, это лишь предположение, но если даже наши соседи, карелы и финны, имели узелковую письмен­ность, то почему ее не могло быть у славян? Это при их то заторможенности, да и при нашей то прыти?   Часто в сочинениях христианского времени встречаются иллюстрации с изображениями сложных переплетений, вероятно, перерисованных с предметов языческой эпохи. Художник, изображавший эти узоры,   следовал существовавшему в то время правилу наряду с христианской символикой использовать и языческую (с той же целью, как на иконах изображают по­верженных змеев, чертей).   Следы узелковой письменности можно найти и на стенах храмов, построенных в эпоху «двоеверия», когда хрис­тианские храмы украшались не только ликами святых, но и языческими узорами.   Исследователи предприняли попытку расшифровать некоторые из этих знаков, (рис.1).                                                                            Вопрос была ли узелковая письменность, на земле славянской, - не простой. Безусловно, Человек, идя по пути познания Мира, пробовал   разные варианты сохранения накопленных знаний. Жрецы придумывали, совершен­ствовали узлы-символы, создавали замысловатые сочетания форм, ком­позиции. Со временем, эти символы становились народными, превращаясь в народное письмо, которое, мо­жет быть, и не могло передать, скажем, весть о событии, но передава­ло заклинания, просьбы, обращенные к силам природы.   Мне верится, что тайна славянского узелкового письма действительно существует! Ведь для Человека-ищущего, нет большей радости, чем разгадать еще одну тайну   истории своей планеты!                                                                                      Волхв достает из тайника расписной берестяной короб. На коробе потускневшими от времени красками нарисована полуптица-получеловек с дивным именем - Гамаюн.   Волхв тихо напевает над коробом:     - Прилети, Гамаюн, птица вещая Через море раздольное, через горы высокие, Через темный лес, через чисто поле. Ты воспой, Гамаюн, птица вещая, На белой заре, на крутой горе, На ракитовом кусточке, на малиновом пруточке.                                                                                   Открывается короб, вынимается из короба клубок. Затем Волхв устанавливает рамку и начинает осторожно навешивать на нее странно переплетенные нити с узлами. То не просто узлы, это знаки слов, и складываются узелки в строки песен. Разматывает Волхв клубок и поет песни, и не прерываются нити, и. легко разрешает он самые сложные узлы, ибо знает он тайну священного узелкового письма».                                                                                                                                                    Михаил Сорока